Как нацисты, так и большевики активно готовились к большой войне. Причем советские приготовления порою выглядят убедительнее. Например, Наркомат оборонной промышленности СССР создали еще в декабре 1936-го! В январе 1939-го (за семь месяцев до начала Второй мировой!) Наркомоборонпром разделили на четыре наркомата: вооружений, боеприпасов, авиационной промышленности и судостроения. В сентябре 1941-го создали наркоматы танковой промышленности и минометного вооружения. Гитлеровская Германия в этом плане выглядела скромнее: рейхсминистерство вооружений создали только в середине марта 1940-го (на седьмом месяце войны!), а реорганизовали – в начале сентября 1943-го.
Если вермахт накануне нападения на СССР весной 1941-го создал два украинских батальона («Нахтигаль» и «Роланд»), то советское руководство в начале июня 1941-го приняло решении о формировании в составе РККА целой польской дивизии! Словом, одни готовились быстрее, другие – масштабнее.
Как год встретишь – так и проведешьПоражает, с какой синхронностью на рубеже 1940-1941 гг. Гитлер и Сталин совершали военные приготовления. В декабре Гитлер утвердил план операции «Барбаросса», а в январе провел совещание с высшим военным командованием. Вскоре немецкие военные провели военно-стратегическую игру, отработав план операции против СССР.
В то же самое время и Сталин активно общался с военными. В конце декабря прошло большое совещание с командным составом Красной армии. А в начале января советские военачальники тоже провели две военно-стратегических игры, по итогам которых начальником Генштаба РККА был назначен Георгий Жуков.
К чему готовился Гитлер – известно, а вот к какой войне готовился Сталин – однозначного ответа нет. Однако Жуков с января и до 21 июня 1941 года побывал в сталинском кабинете 33 раза! Вряд ли они там говорили о мирном строительстве социализма.
Холодная весна сорок первогоПоначалу немецкое вторжение планировалось на 15 мая, однако его перенесли по двум причинам. Во-первых, немцы вынуждены были помочь союзникам-итальянцам на Балканах ; во-вторых, весна 1941-го была аномально холодной, из-за чего нужно было подождать, чтобы подсохли дороги. Вот как об этом писал в дневнике академик Владимир Вернадский (цитирую только то, что касается погоды):
26 апреля. Второй день все покрыто снегом – все крыши и улицы. Держится немного ниже нуля. Чрезвычайно поздняя весна.
3 мая. Холодная весна. Утром 3-8°С.
11 мая. Холодный май. Сейчас ясная солнечная погода и 0°С в 7 часов утра… мне кажется, мы переживаем какое-то глубокое изменение климата. Опять – вторично – резко аномальный год. Холод и дождь. Приезжие с юга говорят о затруднении машинного и железнодорожного сообщения. Залито водой – сплошное болото, запоздание поездов…
23 мая. Погода холодная, деревья еще не распустились… Такой поздней холодной весны не запомнят.
Новости по теме: Зеленский ветировал закон об обличителях коррупционеров
12 июня. Погода со вчерашнего дня улучшилась резко. Тепло. Садовый мир проснулся и лето вступает в свои права.
13 июня. Жаркий день утром. В тени больше 20 °С.
26 июня. Холодная погода, но для хлебов и для трав – хорошая.
Вопрос о том, насколько балканская кампания и аномально холодная весна имели фатальные последствия для немецкого наступления, требует отдельного рассмотрения.
Советское руководство с первого дня негодовало по поводу вероломности немецкого нападения: «без предъявления каких-либо претензий, без объявления войны… несмотря на наличие договора о ненападении». Тут стоит отметить, что Сталин в подобных вопросах тоже не всегда отличался щепетильностью. Например, в ноябре 1939 г. СССР напал на Финляндию тоже без объявления войны.Правда, примерно за два дня до нападения в Москве заявили о денонсации советско-финского Договора о ненападении и о мирном урегулировании конфликтов.
А вот Гитлер совместил начало боевых действий и соответствующее заявление. Причем, если говорить очень буквально, то как бы даже войны не объявлял. Обвинив СССР в систематическом нарушении немецко-советских соглашений, МИД Третьего рейха заявил, что концентрация советских войск на границе несет большую угрозу и «вынуждает принять военные контрмеры».
Показательно, что вице-премьер и глава МИД СССР Молотов, выслушав заявление немецкого посла Шуленбурга, переспросил: «Это – объявление войны?». Также и глава МИД Германии Риббентроп, делая заявление советскому послу Деканозову, не употребил таких слов, как «война» или «объявление войны».
Зигзаги дипломатических судебСогласно советской версии, посол СССР в Германии в ответ на объявление войны заявил: «Это наглая, ничем не спровоцированная агрессия. Вы еще пожалеете, что совершили разбойничье нападение на Советский Союз!».
Немецкая версия того события куда менее пафосна:«Деканозов выразил свое глубокое сожаление о том, что события приняли такой оборот. «Это произошло исключительно по причине позиции отказа от сотрудничества, занятой немецким правительством… В сложившихся обстоятельствах мне не остается ничего иного, как оговорить с вашим начальником протокольного отдела отъезд моей миссии на родину». Деканозов встал, небрежно поклонился и вышел в сопровождении [переводчика] Павлова, не пожав руки Риббентропу» (Пауль Шмидт, «Переводчик Гитлера»).
А вот Молотов и Шуленбург на прощание пожали друг другу руки. В июле 1941 г. советских и немецких дипломатов обменяли в Турции.Бывшего немецкого посла в Москве графа Вернера фон Шуленбурга повесили 10.11.1944 в Берлине за участие в заговоре против Гитлера. Бывшего советского посла в Берлине Владимира Деканозова расстреляли 23.12.1953 в Москве «по обвинению в измене Родине в форме шпионажа и заговоре с целью захвата власти». Оказался сообщником Берии!
Коммунист против КоминтернаПосле того, как солдаты вермахта 21 июня заслушали приказ Гитлера о начале боевых действий, на советскую сторону перебежало два или даже три немца: Альфред Лисков и Эрнст Кучера (третьего перебежчика, если упоминают, то без имени).Идейный коммунист ефрейтор Лисков поначалу активно включился в пропагандистскую деятельность, но вскоре умудрился поссориться с руководством Коминтерна. В январе 1942 г. Лискова арестовали «за распространение клеветнических измышлений по адресу руководителей Коминтерна». Вскоре ему диагностировали психическое расстройство. В июле 1942 г. следствие прекратили и отправили товарища Лискова в Новосибирск, где его следы теряются на рубеже 1943-1944 гг.
Смена парадигмыПоначалу Вторая мировая трактовалась советским агитрпропом как «вторая империалистическая война, еще более грабительская и разбойничья, чем первая». Кардинальное переосмысление произошло 22 июня 1941 года – Молотов заявил, что на немецкое нападение Красная армия и весь народ ответят «победоносной отечественной войной». Уже 23 июня 1941-го в «Правде» появилась статья главного советского атеиста Емельяна Ярославского «Великая отечественная война советского народа».
Надо сказать, что термин «отечественная война» большевики в первое время трактовали как «буржуазно-дворянский», но тут поняли, что марксизм-ленинизм надо усилить патриотизмом. Тот же воинствующий безбожник Ярославский резко прекратил оскорблять чувства верующих и написал о том, почему религиозные люди должны быть против Гитлера и фашистов.
