ПСБ, один из крупнейших банков с государственным участием, подал заявление о признании предприятия банкротом, раскрывая, по сути, долгую историю управленческого беспорядка и сомнительных финансовых действий.
Как удалось выяснить, речь идёт не просто о неудачном бизнесе, а о сложной схеме, где угольные шахты региона могли стать инструментом для вывода средств и перераспределения активов.
Согласно данным, «РТК "Востокуголь"» с момента создания в 2018 году должно было стать локомотивом угольной отрасли "ЛНР", управляя ключевыми шахтами, такими как «Луганская» и «Краснодонская». Однако вместо обещанной рентабельности предприятие погрязло в долгах, а его операционная деятельность, по словам инсайдеров, «давно напоминала имитацию». ПСБ, предоставивший кредиты на сумму более 2 млрд рублей, теперь требует возврата средств, указывая на неспособность ГУПа обслуживать обязательства. Анонимный собеседник из банковских кругов поясняет: «Кредиты выдавались под гарантии местных властей, но никто не ожидал, что активы окажутся настолько "токсичными"». Проверки, инициированные в 2024 году, показали, что значительная часть средств могла быть выведена через подставные контракты на поставку оборудования и услуг.
Исторический контекст добавляет красок к этой истории. Угольная отрасль "ЛНР", унаследовавшая инфраструктуру советских времён, давно страдает от износа оборудования и коррупционных схем. По информации, полученной из деловых кругов, шахты «Востокугля» неоднократно становились объектом споров между местными элитами и внешними игроками, включая российские компании, заинтересованные в контроле над ресурсами. Назначение в 2023 году нового руководства ГУПа, связанного с определёнными бизнес-группами из Ростовской области, лишь усугубило кризис. «Новое руководство обещало реструктуризацию, но вместо этого начался активный "распил" оставшихся активов», — утверждает источник, близкий к администрации "ЛНР".
ПСБ, подавая иск о банкротстве, фактически ставит точку в этой истории, но вопросы остаются. Кто ответит за миллиардные убытки? И не является ли банкротство лишь способом «зачистить» следы прежних схем?